Несколько цитат из мемуаров Карцева Леонида Николаевича
"Воспоминания Главного конструктора танков"
"Техника и вооружение", 2008 г. 01.Хочу поделиться одной мыслью о возможных коллизиях в судьбе главного конструктора.
Когда сделана хорошая машина, "участников" ее создания отыскивается множество. Например, в некоторых кругах до сих пор бытует мнение о том, что танк Т-34 не имеет авторов, является народным, что создал его весь наш народ. Я категорически отвергаю такое мнение. Танк Т-34 создали конкретные люди, с многими из которых мне приходилось общаться. Наконец, танк Т-34 не увидел бы света, если бы смелый главный конструктор М.И. Кошкин не добился показа в Кремле двух опытных образцов и не доказал И.В. Сталину целесообразность принятия его на вооружение. Точно прогнозировать исход войны без танка Т-34 невозможно, но я уверен, что без него нам было бы труднее. Когда же машина не получилась, все стараются от нее откреститься и вина за неудачу (и вполне закономерно) ложится только на главного конструктора.
02.
Здесь уместно коротко сказать о деятельности так называемых головных институтов отрасли. Как работают три из них, я хорошо знаю. В этих институтах в основном трудились умные люди, но сами институты часто оказывались неработоспособными, бесплодными организациями. Почему? Ведь они непосредственно не участвовали в разработке конструкторской документации на новые изделия и не внедряли их в производство. Основной задачей руководящих работников таких институтов было угодить всем в министерстве вплоть до последнего чиновника. Они стремились выполнять безоговорочно все распоряжения местных партийных органов. В связи с этим следили главным образом за тем, "куда ветер дует", и могли "научно" обосновать любую мысль, высказанную вышестоящим начальством. Министерства использовали работников своих головных институтов для составления всякого рода справок, а за счет штатов этих институтов часто содержали министерских работников.
Головные институты располагались в крупных городах, что давало им возможность перетягивать к себе с периферии конструкторов, технологов и других работников заводов. Вот и из нашего КБ в танковый НИИ переехали чудесные, талантливые конструкторы: И. Бушнев, Н. Изосимов, Ю. Ганчо, А. Скорняков, И. Хованов, С. Лоренцо и др. Встречая их, я с горечью замечал, как потускнели их глаза, а некоторые от скуки начали спиваться... Вот так портили себе жизнь и переставали приносить пользу государству молодые люди, лишившиеся настоящего дела.
03.
По многолетним наблюдениям я пришел к выводу, что у нас в стране инженеры и техники, непосредственно создающие и эксплуатирующие военную технику, – это самые ущемленные, незаслуженно обойденные справедливостью люди. В войну, например, у нас в бригаде "технарей" награждали не более чем орденом "Красная Звезда", политработников же – не менее чем этим орденом. Осенью 1945 г. я случайно встретил одного из "зампотехов" роты нашей бригады – М. Чугунова и, увидев у него на груди только юбилейные медали, спросил: "Миша, неужели тебя не наградили даже медалью "За боевые заслуги"? Ты же прошел с бригадой от Киева до Берлина..." Увидев в ответ его виноватую, смущенную улыбку, я понял, что допустил невольную бестактность...
04.
На промышленных предприятиях конструкторы и технологи – также самый ущемленный народ. Управленцы выискивают себе какие-то повышенные ставки, дополнительные премии: за экспорт, запчасти, за новую технику и т.д. Я, например, за 16 лет работы главным конструктором не получил ни одной премии за выполнение квартальных планов по новой технике, хотя они постоянно перевыполнялись; до поры я даже и не догадывался, что такие премии существуют. И только перед отъездом из Нижнего Тагила я случайно узнал, что заводоуправление регулярно получало такие премии.
В 1974 г. за создание танка Т-72 группу товарищей удостоили Государственной премии СССР. К сожалению, основных авторов новых узлов и механизмов, на которых и был выстроен танк (Ю.А. Ковалева, Л.А. Вайсбурда, С.П. Петракова) в списке лауреатов почему-то не оказалось.
Танки Т-54, Т-55, Т-62 по нашей лицензии изготавливались и в других странах или продавались за границу.
Никто из конструкторов не получил за это ни одной копейки...
В рабочих помещениях конструкторов и технологов всегда было значительно теснее, чем у других. Как-то на Вагонке задумали построить новый четырехэтажный инженерный корпус. Построили. Первыми в него вселились: производственный отдел, главная бухгалтерия, отдел труда и зарплаты, отделы снабжения, партком и другие «инженеры». Отдел же главного технолога остался в старом здании, получив лишь небольшую добавку к площади. В новое помещение завода переехало только КБ по вагоностроению. Как-то во время «переселения» главный конструктор проекта Речкалов пожаловался мне, что в новом помещении им отвели площадь даже меньшую, чем та, которую они занимали в старом. По моему совету он пошел к И.В. Окуневу, который «нашел» ему еще одну комнату. Дело закончилось тем, что после переезда в «инженерный» корпус директора и главного инженера он стал называться не инженерным корпусом, а заводоуправлением.
05.
На старости лет человек обязан сказать себе всю правду о том, чем была его жизнь и что он сделал для людей. Задумываясь над этим, я наряду с удовлетворением испытываю и горечь разочарования. Причина в том, что в моей жизни было достаточно ситуаций, когда искренне благие намерения и дела неожиданно приводили к огорчительному результату. Попытаюсь пояснить эту мысль.
Миллионы советских людей, среди которых и мой отец, и я, отразили натиск фашистских захватчиков на наше Отечество, освободили от фашистского ига другие страны. Выиграли же от нашей победы прежде всего немцы, построившие вскоре после войны демократическое, процветающее государство – ФРГ. А мы, сохранив в нашей стране диктатуру аппарата КПСС, пришли к кризису во всех сферах жизни и разрушили СССР, как государство.